Зона неуверенного приема.

Е.Мишина
Фото: Дмитрий Столяров

Сегодня исполняется годовщина пожара в Останкинской телевизионной башне Москвы 27 августа 2000 года, техногенной катастрофы, унесшей жизни трех человек.

В своих биографических записках юрист Екатерина Мишина вспоминает о некоторых эпизодах, связанных с событием, близко или отдаленно. Поскольку речь идет о юристах, их роли в российском – и не только — бизнесе, и о представлении интересов клиентов в самых разных местах, от переговорной комнаты до зала судебных заседаний, "Тетрадки" сочли необходимым сопроводить записки Мишиной нижеследующим отказом от ответственности, он же disclaimer.
Дисклеймер: Настоящие заметки не указывают, не предполагают и не могут толковаться как указывающие на или предполагающие чью бы то ни было ответственность за пожар на Останкинской башне. Все фамилии изменены или выдуманы и не указывают и не могут толковаться как указывающие на лиц, участвовавших в описываемых событиях.

Двадцать седьмого августа 2000 года я занималась тем, что самым недвусмысленным образом реализовывала свое право на отдых. Отогнав всех от маленькой дачной сауны, я расположилась там одна и предавалась приятным размышлениям о том, что именно мне выпить после сауны и чем конкретно закусить. Сладостная банная нега была недолгой — раздался громкий топот, а вслед за ним яростный стук в дверь.

— Выходи немедленно, — сказала из-за двери мама Зоя. — Останкинская телебашня горит.
— А вот нехорошо врать для того, чтобы выкурить человека из сауны, — лениво сказала я и поудобнее устроилась на полке. – Большой театр случайно не затопило? А то как ты на балет ходить будешь?

Дверь распахнулась, и на пороге появилась мама Зоя. В руке она держала мой мобильник, из которого доносился голос моего генерального директора, громко повествовавшего о том, что именно он со мной сделает, если я немедленно не подойду к телефону.

— На балет я уж как-нибудь схожу, — процедила она. – А ты, судя по всему, отправишься на работу существенно раньше, чем думаешь.

Услышав, что из-за пожара на телебашне передатчики практически всех телеканалов перестали работать, и что меня вызывают на срочное совещание по вопросу восстановления телевещания и подачи с эфира телевизионного сигнала на московские городские кабельные сети, я заметалась и начала собираться. За мной тенью следовала озабоченная двухлетняя дочь.

— Мама, ты потушишь башню? – спрашивала она.
— Лизик, я не умею тушить башню, — отрешенно отвечала я, в пятый раз перепроверяя содержимое сумки. – Раз нельзя смотреть «Спокойной ночи, малыши», попроси бабушку включить видик и поставить тебе мультики.
— Мама, я не хочу мультики. Пожалуйста, потуши башню. В ней же, наверно, принцесса…

По дороге на работу я почему-то все время вспоминала одну историю. За несколько месяцев до пожара руководство нашей компании вместе с руководством Останкинской телебашни решили сделать совместный проект и создать для этого новое юридическое лицо. Подготовку устава взяла на себя башня, с задачей она справилась быстро, и мы с генеральным и замом по технической политике отправились на встречу с начальником башни.

Приехали, получили каждый по экземпляру проекта устава, наш генеральный с начальником башни беседует, я устав читаю. И чем дальше читаю, тем больше хочу лично познакомиться с автором и по возможности облобызать его в уста и ланиты. От обуявших меня чувств у меня, видимо, начало что-то происходить с лицом, причем такое, что обративший на это внимание зам по техполитике начал дергать генерального за рукав, делать страшные глаза и показывать на меня. В этот момент начальник башни обратил внимание на мое присутствие и осведомился, в чем, собственно, дело и кого это с собой приволокли на встречу его уважаемые потенциальные партнеры. Уважаемые потенциальные партнеры ответствовали, что это главный юрист компании и похоже, что этот юрист расстраивается ввиду прочитанного.

Начальник башни ошеломленно посмотрел на меня, на уважаемых потенциальных партнеров и затем поинтересовался, для какой надобности они меня притащили. Генеральный расправил плечи и сообщил, что во имя полнейшей легитимности и успешности нашего будущего сотрудничества он счел необходимым, чтобы я ознакомилась с проектом устава и дала свои замечания и предложения. И вообще, добавил генеральный, мы всегда так делаем. Начальник башни некоторое время сокрушенно смотрел уже на нас троих. Его подчиненные уныло молчали. Наконец он с явным огорчением сказал:

— Понимаю, молодые вы еще. Но как же вы тогда работаете? Наш юрист вообще этот проект не видел, мы ему документы показываем только тогда, когда надо в суд идти. У него даже кабинет в подвальном помещении, чтобы под ногами не путался и работать не мешал.

О рисках служебных романов. 

Приключился у нас в компании казус. Техник одного из телеузлов подала на своего начальника в суд. А телеузел был не просто какой-то там непонятный телеузел, а вовсе даже мой родной, благодаря которому в мою квартиру передавались благодатные телевизионные лучи. Поступали эти лучи в мою квартиру так, что вместо положенного мне пакета из шести обязательных к распределению телеканалов я худо-бедно получала три, а уж ТВ6-Москва у нас отродясь не было. Поэтому телеузел свой я втайне недолюбливала, подозревая, что это их происки. 

Генеральный Директор компании, случайно узнав, что его начальник правового управления живет, словно лишенец, отлученный от радостей телевещания, сделал телеузлу суровое внушение. Телеузел затрепетал и практически в полном составе явился ко мне домой искать причину моих телезлоключений. Сотрудники телеузла уныло слонялись по квартире, скреблись по углам и с опаской поглядывали на меня. После трех часов страданий мне сообщили, что мой дом находится в зоне неуверенного приема, так что больной умер правильно, и я могу гордо продолжать сидеть без ТВ 6-Москва и еще двух телеканалов с полным на то основанием. Я затаила обиду и стала ждать своего часа.

Час пробил неожиданно и совершенно не так, как я рассчитывала. Дверь в офис правового управления с грохотом распахнулась, и к нам ворвался размахивающий какими-то смятыми листками Генеральный. Листки он сунул мне в руки и, буркнув что-то вроде «Вот будешь теперь защищать этого му…ка!», вылетел в коридор, не остановившись ни на секунду. Я посмотрела на листки: это была копия искового заявления техника Зелинской. В качестве ответчика был указан ее непосредственный начальник Бонкин*. Зачитав вслух первые несколько строк, я торжественно поклялась коллегам, что товарищ Бонкин получит от меня юридические услуги в таком же объеме, в котором я получаю сигнал «ТВ 6-Москва» на свой абонентский отвод. 

Коллеги умоляли меня умерить мою мстительность, не прерываться и читать дальше. На третьей странице искового заявления я еще более торжественно аннулировала ранее данную клятву и грозно сообщила коллегам, что это дело я не отдам никому. Коллеги всхлипывали от хохота и просили продолжать. Работа правового управления была парализована на несколько часов. Мы вновь и вновь перечитывали исковое заявление, в котором истица утверждала, что ответчик применяет в отношении нее изощренные психологические пытки, и требовала компенсации морального ущерба. 

Как поведал нам появившийся к вечеру унылый Бонкин, несколько месяцев назад у них с истицей произошел непродолжительный, но весьма насыщенный служебный роман. Демонический техник так истомила начальника своими эмоциональными виражами, что он дал задний ход и отношения прекратил. Для пущей безопасности Бонкин спешно организовал перевод на подведомственный ему телеузел своей жены мадам Бонкиной. Техник фрустрировала и после неоднократных попыток выяснить отношения с Бонкиным и провести разъяснительную работу с его женой села писать исковое заявление. Представлять свои интересы в суде она доверила знакомой правозащитнице, не имевшей юридического образования, но обладавшей активной жизненной позицией и обостренным желанием наказать подлого Бонкина. 

Результатом их совместных трудов стал шедевр, равного которому мне пока увидеть не удалось. Истица блистательно живописала ужасы психологических пыток, которым подвергал ее злобный Бонкин, особенно нас потрясли отказ продолжать пить с техником пиво по пятницам, а также переход на «Вы». В заявлении отмечалось, что результатом этих издевательств стала ураганно развившаяся у истицы вегетососудистая дистония, причем в такой страшной форме, что ей даже пришлось бросить курить.

Для меня в подготовке к этому процессу самым главным было понять, как все-таки не заржать в зале судебных заседаний. Время шло, счастливый день приближался, и я решила позвонить в суд и уточнить время начала слушаний. Меня соединили с секретарем судьи, которая, узнав, что я представитель ответчика по делу Зелинской, попросила меня подождать у телефона, сказав, что со мной хочет поговорить судья. Судья взяла трубку, и состоялся нижеследующий диалог:

— Вы представитель ответчика? – спросила судья.
— Да, Ваша честь, — горделиво сказала я.
— А истицу Вам раньше видеть приходилось? – поинтересовалась судья.
— Да, Ваша честь!
— А представителя истицы?
— Да, Ваша честь.
— А, ну, значит, неожиданностей для Вас не будет, — радостно заключила судья и попрощалась.

Дело я выиграла. 

Несломленная техник победила вегетососудистую дистонию, снова начала курить и регулярно приезжала в головной офис подымить с девчонками и пожаловаться на Бонкина, меня и судебную систему. ТВ6–Москва у меня так и не начал показывать. А потом их вообще закрыли. 

Но я тут совершенно ни при чём.

*Бонкин — фамилия вымышленная, как и другие имена и фамилии в этих правдивых историях. Гражданин Бонкин, не невозможный, но нечасто встречающийся среди русских фамилий, родился в творческой лаборатории Мишиной. И совершенно случайно, можно сказать, сублимированно, эта находка совпала с таким же открытием в творческой лаборатории "Тетрадок" от 2012 года. Тайна Бонка раскрывается в этой заметке Тетрадок о главном секрете Франции и дополнительно развивается в фундаментальной статье А.Аничкина "Откуда дети берутся" в "Огоньке"/"Коммерсанте". 

©Е.Мишина, подготовка публикации ©А.Аничкин/Тетрадки. Следующий выпуск записок Е.Мишиной выйдет в "Тетрадках" 3 сентября 2017 г. Подписывайтесь на наше издание, чтобы не пропускать её яркие рассказы. Читайте "Пролог. (Рождение Мисимы)"; другие записки смотрите в "Тетрадках" по этикетке (тегу) "Мишина".