Почему лейбористы потеряли рабочий класс?

(после британских выборов 2019) 

Положение не совсем потеряли, останутся официальной “оппозицией Ее Величества”, то есть альтернативным “теневым” правительством, заседающим в Палате общин напротив действующего правительства со второй после консерваторов крупнейшей фракцией в парламенте. Все же это тяжелое поражение для лейбористов, партии, которая должна была бы быть центром притяжения для левых сил.

Вспоминаем: рабочий класс организовывался как политическая сила вокруг профсоюзов, ставших основой для партии, отсюда и название — лейбористская, то есть партия труда, партия тред-юнионов — профсоюзов. 

В 70-80-е постепенно умерла тяжелая индустрия — угольная промышленность, металлургия, был приватизирован транспорт, энергетика и другое. Это наследие тэтчеровской революции. Лейбористы и сейчас во многом по-прежнему опираются на профсоюзы общественного (государственного) сектора.

Но вот что часто не замечают. Лево-либеральные ценности, те самые, которые у нас в России нередко принимают за “европейские ценности” — интернационализм (мультикультурность), права женщин (феминизм), права религиозных меньшинств, права сексуальных меньшинств, —  они остались чужды рабочему классу. Партия рабочего класса сместилась в сторону от рабочего класса, сместилась в сторону либеральных ценностей среднего класса, интеллигенции стала “левее”.  А рабочий класс сместился “вправо” от либеральных ценностей левых партий и всякой такой политкорректности. Рабочий класс голосовал за Брексит.

Это объясняет и симпатии к Борису, неполиткорректному, неаккуратному с правдой, с женщинами, своими и чужими (ходячая шутка — никто не знает, сколько у него на самом деле детей). Борису, способному и на грубость, и — пусть аристократически — но все же неопрятному и в одежде, и в неукротимой прическе, и в словах, пусть и из привилегированного греко-римского классического лексикона. Получается чуть ли не прямо такой working class hero — герой рабочего класса.

Экзистенциальная угроза британской левой таится и со стороны этнических и религиозных меньшинств — черных африкано-британцев (people of colour, как сейчас говорят), asians (в категорию “азиатов” попадает все многообразие выходцев из Пакистана, Индии, Бангладеш, Юго-Восточной Азии и Китая), мусульман и евреев. 

Посмотрите: как дискриминируемые, угнетенные и эксплуатируемые, эти категории могли бы быть и по большей части являются тем естественным электоратом, где левые, лейбористы и другие, могли бы черпать поддержку. Но когда задумываешься о доминирующих ценностях, то такие из них, как патриархальность, иерархичность, семья, авторитет религиозных лидеров, церковь, неприятие либерального подхода к вопросам сексуальной жизни и тем более сексуальной ориентации, — тогда становится очевидным, что по большей части эти категории избирателей скорее справа, ближе к консервативным идеалам, чем к левым, лейбористским.

То же относится и к самому грязному, отвратительному, казалось, забытому варианту антисемитизма, всплывшему у лейбористов, не говоря о более сложном, современном толковании, связанном с отношением к Израилю и политике его правительства (где грань между критикой политики правительства еврейского государства, при том, что это парламентская демократия, и негативным отношениям к евреям вообще?). 

Поначалу руководство лейбористов просто отмахивалось от обвинений, но когда всплыло множество фактов, примеров, когда три ведущих еврейских газеты, включая и старейшую Jewish Chronicle, издающуюся с 1841 года, выступили против Джереми Корбина, когда члена парламента от Ливерпуля Люсиана Берджер (Luciana Berger) вышла из лейбористской партии и перешла к либералам, когда главный раввин Британии публично поставил вопрос об антисемитизме в оппозиционной партии и его поддержал архиепископ Кентерберийский (глава Англиканской церкви), — тогда стало ясно, что у лейбористов серьезная проблема и по расовому вопросу, даже шире, чем с антисемитизмом. 

Между прочим, именно столкновение еврейской пролетарской общины Лондона с Британским союзом фашистов Освальда Мосли в 1936 году, так называемая Битва на Кейбл-стрит, стало поворотным моментом в предыстории второй мировой войны. Без разгрома британских фашистов Англия, может, и не выстояла бы перед натиском Гитлера. Давняя история? А вот и нет. За пару недель до выборов на англичан неизгладимое впечатление произвел эпизод с “трамвайным хамством” — в лондонском метро. Некий джентльмен стал приставать к еврейской семье (см.видео в конце заметки). Папа в кипе, ехавший с ребенком не знал, что делать, а  вступилась за них молодая женщина-мусульманка в хиджабе, дала джентльмену-чернобородочнику полный отлуп. 

Это к тому, что солидарность униженных и оскорбленных больше, важнее любых ценностей, о которых говорят в декларациях, но забывают на практике. 

©А.Аничкин/Тетрадки. 
Подписывайтесь на наше издание — достаточно вписать адрес мейла в окошке подписки наверху страницы слева. 
Приглашаем поддержать "Тетрадки" материально через PayPal (см.кнопку вверху справа). Всего сто рублей/1,5 евро/50 гривен серьезно помогут продолжать выпуск "Тетрадок"!

Вот, новый поворот.* Левак Корбин.

Джереми Корбин.
Фото: David Hunt.

Ведущая партия парламентской оппозиции в Великобритании выбрала нового лидера. В субботу объявлены итоги голосования. Победил Джереми Корбин, опытный левый политик и парламентарий, восемь раз избиравшийся от лондонского округа Северный Ислингтон. Эта новость выходит далеко за рамки внутриполитической. Касается всей Европы и России в том числе.

Избрание Корбина британские комментаторы называют землетрясением, тектоническим сдвигом. Одни — с паникой, другие — с торжеством, третьи — с веселым удивлением. 

Дело в том, что Корбин представляет крайне левое крыло лейбористской партии, или, скажем так, традиционных левых. Тех, кого в советские времена числили в верных друзьях СССР. И тех, кого со времен тэтчеровского разгрома начала 1980-х годов считают совершенно неэлекторабельным. Как говорил ведущий британский обозреватель Джон Хамфрис, “народ не хочет левого правительства”. К тому же только в мае этого года лейбористская партия под руководством “красного” Эда Милибэнда потерпела тяжелое поражение от консерваторов. 

Речь идет в первую очередь о социально-экономической политике. Со времен Тэтчер широко утвердилось мнение, что нечего пособиями кормить всякую шелупонь за счет налогов на честно работающих тружеников. Левые придут к власти — развалят экономику, задушат бизнес, страну заставят залезть в такие долги, что полный капут настанет.

Эти же аргументы работают и сейчас. Однако финансово-экономический кризис, разразившийся в 2008, году заставил многих посмотреть иначе на вещи. А как быть с возрастающим имущественным неравенством? Как быть с зарплатами ниже прожиточного минимума? Что делать с жильем по недоступным ценам? Почему крупные корпорации не платят налоги, а мы платим? Не зажрались ли банкиры и политики? Крупные скандалы в финансовой сфере и злоупотребления среди парламентариев подтолкнули сопротивление политике austerity — жесткой экономии, в первую очередь на социальных расходах и образовании. Те факторы, которые вызвали движение протеста occupy несколько лет назад, они не исчезли, даже кое в чем обострились. 

Да, лейбористы потерпели поражение на выборах этого года. Многие аналитики расценили это как нет левому выбору вообще. На самом деле электорат лейбористов не уменьшился, а даже увеличился на несколько процентов. Депутатов они потеряли за счет особенностей избирательной системы и границ округов. Голод на “большую левую идею” остался. Его и заполнил Джереми Корбин.

Поначалу его считали аутсайдером, друзья буквально вытолкали его на авансцену, мол, нельзя оставлять поле дебатов центристам. За три месяца кампании, с ее открытыми дебатами, собиравшими тысячи людей, Корбин стал невероятно популярным. И медийно самым заметным, не в последнюю очередь благодаря яростным нападкам как правой прессы, так и умеренных “новых лейбористов”. Создатель “нового лейборизма” бывший премьер-министр Тони Блэр даже предложил, фигурально, конечно, сделать пересадку сердца всем, кто поддерживает Корбина.  

И тем не менее, он одержал убедительную победу — почти 60% голосов, а кандидат — сторонница Блэра набрала менее 5 процентов. Причем в лейбористскую партию повалила аполитичная раньше молодежь (одно из предложений Корбина отменить плату за обучение в вузах). На момент голосования в партии насчитывалось 554 272 зарегистрированных избирателей. Такого активизма здесь не припомнят.

Социально-экономические вопросы стояли в дебатах на первом месте. Но и за взгляды в области внешней политики ему доставалось, вплоть до обвинений в “полезном идиотизме” в пользу Москвы. Впрочем, у Корбина взгляды скорее традиционные для левых — антиимпериалистические, антиглобалистские, гуманитарные. Он против ядерных “Трайдентов”, известный деятель Amnesty International и основал антивоенную Stop the War Coalition, боролся против войны в Ираке, требовал ареста Пиночета, критиковал политику Израиля и выступал за отмену санкций против Ирана. 

В  украинском кризисе он винит НАТО, про действия России в Morning Star написал, что они “not unprovoked”, то есть “не неспровоциорованные” и вызваны расширением НАТО на восток. Эти заявления вызвали широкую критику у украинских и западных комментаторов, ему пришлось оправдываться и объяснять свою позицию.

Впрочем, в русофилы и “полезные идиоты” его как-то трудно записывать. И в колоде постоянных комментаторов на российских внешних телеканалах он не появлялся постоянно. Дал довольно осторожное интервью на RT, в котором он выступил за улучшение отношений “уважительное существование” между Англией и остальным миром в общем плане.

Корбин, наверное, не столько “наш” левый, сколько просто левый, из тех, что могут быть и неудобными. По традиции левые, особенно кто постарше, сохранили глубокие симпатии к России как наследнице Советского Союза. Впрочем, с деятелями, которые ставят, как Корбин, в центр своего дискурса права, равенство, достоинство, справедливость, уважение, конечно же не так просто разговаривать.

Скажут, ну и что, он всего лишь лидер оппозиционной партии. К тому же наверняка пролетит на следующих выборах, полная неэлекторабельность. Да, но во-первых демократия устроена так, что оппозиция не просто “ругает” правительство, а еще и оказывает влияние на повестку, добивается изменений в политическом курсе правительства. 

Во-вторых, и это еще важнее, может быть, пока Россия активно налаживала связи с правыми партиями, в Европе явно наметился “левый” крен. Победа “Сиризы” в Греции не была случайной. В Испании набирает силу похожее движение “Подемос”. В Германии на региональном уровне прошла малозамеченная, но важная рокировка. В Тюрингии (одна из земель бывшей ГДР) впервые после воссоединения страны премьер-министром стал представитель Die Linke, партии-наследницы коммунистической СЕПГ. Социал-демократы, партнеры Меркель на федеральном уровне, перешли в коалицию с коммунистами на региональном. 

Так что победа левака Корбина в Англии — это отражение общего тренда. 

А первым делом после победы он решил пойти на демонстрацию в поддержку сирийских беженцев. Они проходят в эти выходные в Лондоне и во многих других городах Европы. 

Эта заметка опубликована также в моей колонке "Как в Европе" (24 июля 2015 - 12 сентября) на портале BFM.ru. Тексты могут отличаться.

Guardian обратила внимание на искажение содержания интервью Корбина на RT в британской прессе. (читайте анализ в колонке Media Monkey здесь: "Monkey suspects the red terror hysteria came from an overenthusiastic headline writer at the Times"). Виталий Шевченко на Би-би-си обозревает реакцию на выборы лейбористского лидера в российской и украинской печати в этом материале (июнь 2015). Интервью Джереми Корбина российскому телеканалу RT:

*  NB для зарубежных читателей: "Вот, новый поворот" — это напоминание об известной песне Андрея Макаревича —