Монтаж аттракционов.

(Русские сезоны во Франции)

Хроника театральной жизни Франции. Российский режиссер Владимир Панков и большая группа студентов и студенток ГИТИСа (более 30 человек) представили премьеру спектакля "Монтаж аттракционов" (Le montage des attractions) в Национальном центре драматических искусств Франции (г.Вир, Нормандия - Vire Normandie). 

Сергей Эйзенштейн
фото 1910-х

Это было первое представление новой работы режиссера. И одновременно, как мне рассказали, дипломный спектакль студентов ГИТИСа. В спектакле участвовали два французских артиста — Нажда Буржуа и Баптист Майора из театра “Прео” (CDN Le Préau) в Вире. Представление шло на русском с отдельными репликами на французском и с французскими субтитрами на экранах по обе стороны сцены. 

Спектакль сделан по мотивам пьесы Александра Островского "На всякого мудреца довольно простоты" (1868) в интерпретации Сергея Эйзенштейна (1923). Это был первый опыт Эйзенштейна в кино. Он тогда одновременно ставил театральное представление и снимал к нему фильм. Лента частично сохранилась, ее можно посмотреть в YouTube.


В постановке В.Панкова получился сплав традиционного театра, комедии-буф и мюзикла, а также современных технических возможностей, включая монтаж на экране живого сценического действия с кадрами из классических фильмов Эйзенштейна (Броненосец Потемкин, Иван Грозный — Le cuirasse Potemkine, Ivan le Terrible), близких ему современников (Великий диктатор Чаплина) и кинохроникой ХХ века, в том числе и документалиста-новатора Дзиги Вертова. 

Эффект потрясающий, когда две девушки, в кепках и темных костюмах “под 1920-е”, невидимо передвигаются по просцениуму с камерами на плече, держа в объективе артистов на сцене, а на большом экране в глубине сцены они, артисты, прямо сейчас играющие перед вами во всем цвете жизни, преображаются в черно-белый образ — вдруг соседствующий с кадрами из хорошо знакомой советской и мировой классики. 

Этот прием может показаться знакомым. Андрей Тарковский использовал его в “Зеркале”, когда “мировая память” обычного человека вдруг всплывала и окружала его документальными кадрами (в том числе и о короткой войне с Китаем на острове Даманский, которой исполнилось 50 лет в прошлом году). Но здесь режиссеру удается создать другое — перекличку жанров, эпох, творцов давно ушедших и живых, и да, исторической и культурной памяти. Собственно, в этом и состоит замысел Владимира Панкова, что он и мне в нескольких разговорах между репетициями и после премьеры подтвердил.

“Мудрец” Островского на сцене переходит к эйзенштейновскому “Дневнику Глумова” на экране, и потом к классическим кадрам расстрела на Потемкинской лестнице. Позже возникает перекличка с “Великим диктатором” Чаплина, анимация Эйзенштейна и Диснея, а на сцене возникает Сталин (и плюс к нему даже Берия!), но в византийских одеждах Ивана Грозного со скипетром и державой. А на экране — крупный план документального Сталина рядом с Иваном Грозным Эйзенштейна в исполнении Черкасова. (В этот момент французы, сидевшие у меня за спиной, зашептали: “Raspoutine! Raspoutine!”) В другой сцене — общим планом массовый нацистский “хайль!” на Олимпийских играх 1936-го в Берлине из фильма Лени Рифеншталь, а врезкой — огромный генералиссимус, как бы приветствующий фашиствующие толпы.

Поначалу, в первых сценах, мне показалось, что все рассыпается, не получается цельного образа, не ясна мысль, но чем дальше развивался спектакль (длинный, 2 часа 40 минут без антракта и аперитивов! sans apéros !), тем большей драматической энергией наполнялся. Получалось не просто увлекательно — чувствовал себя прямо участником действа. 

Здесь не только “монтаж искусств”. Еще и энтузиазм, и феноменальное актерское мастерство молодой труппы. Плюс решения сценографа. "Черный" хор Манефы (гадалка-приживалка в пьесе Островского) с ее монашками борется против “белого” хора прогрессивных девушек в светлых платьях с барабанами и медными тарелками. Сольные песенные партии были прекрасны, просто умирал от обожания, особенно от партии “монашки” с элементами сибирского горлового пения. (Незадолго до спектакля мы с ней столкнулись в городке, она отчаянно искала, где бы выпить чашку кофе — но все было уже закрыто, проклятая провинция!) 

Мои французы с завистью, граничащей с благоговением, отмечали поливалентность мастерства студентов — драматическое, актерское искусство, владение пластикой, музыкальными инструментами, танец и пение. Одно слово — ГИТИС, и на высшем уровне. Меня же еще поразило sang-froid — хладнокровие наших молодых артистов. За полчаса до премьеры забежал в минимаркет. В очереди несколько человек впереди меня и несколько позади — российские артисты, закупают перекусон на после представления и легко, без единого французского слова объясняются с хозяином, стоявшим на кассе. Заодно спросили у меня, что такое мы взяли на микроволновый ужин? Посмотрел на коробку, объяснил: лосось с фузили, крем-соус с зеленью. Я бы дрожал и нервничал, а не бегал за макаронами с рыбкой. А они — хоть бы что!

Французам-распутинцам я после спектакля коротко рассказал про историю фильма “Ivan le Terrible” и как Эйзенштейну пришлось из-за него. Объяснить сюжет Островского труднее, пришлось сравнивать с бальзаковским Растиньяком. Иностранный зритель не узнает сразу, как мы, и кадры из “Цирка” Александрова и не поймет его многослойное значение для нас — ни интернационализма, ни славословия сталинской советской власти. И все же, Глумов вполне приложим и к нашим сегодняшним спорам о Трампе, Борисе Джонсоне и к судьбам России. Кто не помнит, в пьесе Островского Глумова разоблачают как лжеца и беспардонного манипулятора, но граждане, особенно граждане женщины, пострадавшие от него, его же тут же и прощают!

Успех постановки — это успех прежде всего Панкова. Он жесткий, требовательный режиссер, с распутинской бородой и пронзительными голубыми глазами. И знает, чего хочет добиться. Я был на репетиции и участвовал в открытом — трехчасовом! — режиссерском ателье (сейчас это по-русски называют воркшоп). Энергией Владимира сразу заражаешься, чувствуешь себя другим человеком. Потом обменивались со знакомым французским артистом. “Il est fou! — Да он просто сумасшедший, этот твой Панков!” — сказал он мне. С восхищением сказал.

Читайте также рецензию Екатерины Богопольской о спектакле здесь.

Репортаж TV France 3 о спектакле - здесь

Видеосюжет городского телевидения TV Vire Normandie о гастролях ГИТИСа. Директор (главный режиссер) Le Préau Люси Берелович представляет проект, сцены репетиции, прием артистов у мэра Марка Андре Сабатера. (Аничкин возникает на полсекунды в самом начале, спиной) —

"Дневник Глумова", отрывки из постановки Эйзенштейна 1923 года —

©А.Аничкин/Тетрадки. 
Подписывайтесь на наше издание — достаточно вписать адрес мейла в окошке подписки наверху страницы слева.
Приглашаем поддержать "Тетрадки" материально через PayPal (см.кнопку вверху справа). Всего сто рублей/1,5 евро/50 гривен серьезно помогут продолжать выпуск "Тетрадок"!

"Война и мир" на Бродвее!

Наш народный граф так очаровал всех, что после нового сериала по "Войне и миру" на телевидении ВВС за роман решил взяться Бродвей (столица мирового музыкального театра).

Как сообщает "Нью-Йорк таймс", осенью состоится премьера поп-оперы "Наташа, Пьер и великая комета 1812 года". 

Дамы и господа, готовьтесь!

Чайковский, увертюра "1812" -

Монолог Сальери на английском. (Видео и параллельные места)

Алан Шоу

“Тетрадки” уже сообщали о замечательной работе американского переводчика Алана Шоу – полном каноне “Маленьких трагедий” Пушкина на английском языке. У Шоу сегодня день рождения и редакция "Тетрадок" поздравляет переводчика и поэта, желая ему дальнейших творческих успехов). Подробнее о Шоу и его книге Little Tragedies читайте в "Тетрадках" здесь, а также на авторском сайте prosoidia.com.

Переводы Шоу выделяет то, что он работает, всегда имея в виду звучание поэтической строки. И не просто звучание, а звучание драматическое. Он делает переводы для театральной сцены.

Сегодня “Тетрадки” предлагают видео с монологом Сальери в исполнении Одехирена Амейза. Классический баритон, он родился в Нигерии, а театрально-певческое образование получил в России. Он же организовал представление “Моцарта и Сальери” в Абу-Даби в марте 2011 года.

В видеоклипе не первый, более известный монолог Сальери (“Все говорят: нет правды на земле”), а второй – дальше в первой сцене. Моцарт забегает к другу Сальери, чтобы походя сыграть только что сочиненную “штучку”. Сальери еще раз поражен легкой гениальностью Моцарта и решает избавить мир от зависти к такой недостижимой вершине. В конце, как продолжение монолога, звучат заключительные слова из пьесы: “гений и злодейство две вещи несовместные”.

(подсказка: чтобы читать параллельно русский и английский тексты, откройте два окна в вашем браузере и прокрутите во втором вниз, к тексту Пушкина)

Английский текст в переводе Алана Шоу:

No, now I can resist my fate no longer. 

I have been chosen: I must be the one 

To stop him. Otherwise we all will perish, 

All of us priests and ministers of music, 

Not only I with my dull-ringing fame. 

What use is it if Mozart stays alive 

And reaches even newer summits yet? 

Will he uplift the art by doing so? 

No; it will sink again when he is gone; 

He leaves us no successor. What’s the use 

In him? He brings us, like a cherub, certain 

Songs of paradise, and afterwards, 

When he has roused in us, us children of 

The dust, a wingless longing...flies away! 

So fly away! The sooner you do, the better. 

Here’s poison; it’s Isora’s final gift. 

For eighteen years I’ve carried it with me, 

And often in that time my life would seem 

A wound not to be borne. I’d often share

A table with some careless enemy, 

And never to the whisper of temptation 

Did I yield, although I am no coward, 

Although I feel an insult deeply and 

Care little for my life. No, I held back. 

When thirst for death tormented me, I thought: 

Why should I die? It could be life will bring 

Some sudden gifts to me, it could be too, 

I will be visited by rapture, by 

The night of the creator, inspiration. 

It could be some new Haydn will create 

Great things, and I will take delight in him. 

While I was feasting with my hated guest, 

I’d think: it could be I will find a worse 

Enemy yet, and that a bitterer 

Insult will blast me from a prouder height. 

Then you will not be lost, Isora’s gift. 

And I was right! At last I have found both: 

I’ve found my enemy, and a new Haydn 

Has made me drink deliciously of rapture! 

And now—it’s time. Most cherished gift of love, 

Tonight you pass into the cup of friendship.

                                           ...Your sleep 

Will be a long one, Mozart. But is he right, 

And I’m no genius? Genius and villainy 

Are two things incompatible. Not true: 

What about Buonarroti? Or is that just 

A fable of the stupid, senseless crowd, 

And the Vatican’s creator was no murderer?

Здесь соответствующий отрывок из Пушкина:

Сальери.

Нет! не могу противиться я доле

Судьбе моей: я избран, чтоб его

Остановить - не то, мы все погибли,

Мы все, жрецы, служители музыки,

Не я один с моей глухою славой....

Что пользы, если Моцарт будет жив

И новой высоты еще достигнет?

Подымет ли он тем искусство? Нет;

Оно падет опять, как он исчезнет:

Наследника нам не оставит он.

Что пользы в нем? Как некий херувим,

Он несколько занес нам песен райских,

Чтоб возмутив бескрылое желанье

В нас, чадах праха, после улететь!

Так улетай же! чем скорей, тем лучше.

Вот яд, последний дар моей Изоры.

Осьмнадцать лет ношу его с собою -

И часто жизнь казалась мне с тех пор

Несносной раной, и сидел я часто

С врагом беспечным за одной трапезой

И никогда на топот искушенья

Не преклонился я, хоть я не трус,

Хотя обиду чувствую глубоко,

Хоть мало жизнь люблю. Всё медлил я.

Как жажда смерти мучила меня,

Что умирать? я мнил: быть может, жизнь

Мне принесет незапные дары;

Быть может, посетит меня восторг

И творческая ночь и вдохновенье;

Быть может, новый Гайден сотворит

Великое - и наслажуся им....

Как пировал я с гостем ненавистным,

Быть может, мнил я, злейшего врага

Найду; быть может, злейшая обида

В меня с надменной грянет высоты -

Тогда не пропадешь ты, дар Изоры.

И я был прав! и наконец нашел

Я моего врага, и новый Гайден

Меня восторгом дивно упоил!

Теперь - пора! заветный дар любви,

Переходи сегодня в чашу дружбы.

...

                                      Ты заснешь

Надолго, Моцарт! но ужель он прав,

И я не гений? Гений и злодейство

Две вещи несовместные. Неправда:

А Бонаротти? или это сказка

Тупой, бессмысленной толпы - и не был

Убийцею создатель Ватикана?

"Чайка" Чехова в одном предложении (из театральной жизни Франции).

Наш театр Le Préau (Vire, Calvados) представил программу следующего сезона 2012-2013.

Чехов читает "Чайку" в МХТ.

Одна из главных постановок – чеховская "Чайка" (La Mouette). Дорна будет играть Винсен Гаранжер (Vincent Garanger), который также вел театральную студию, где я в прошлом году занимался.  

Театр выпускает программу сезона в виде буклета с информацией по каждому спектаклю. Режиссер "Чайки" в Le Préau Артюр Нозисиель (Arthur Nauziciel) пишет о пьесе и ее пафосе. А отношения между персонажами излагает с поразительной краткостью:

"Медведенко любит Машу, которая любит Треплева, который любит Нину, которая любит Тригорина, которого любит Аркадина, а Шамраев любит Полину, которая любит Дорна".

На французском:

Medvédenko aime Macha qui aime Tréplev qui aime Nina qui aime Trigorine, qu'aime Arkadina, alors que Chamraïev aime Paulina qui aime Dorn.....

У кого нет времени или желания читать классику, рекомендую сайт "Брифли. Краткое содержание книг". Там с разной степенью литературного мастерства в крайне сжатой форме излагают содержание книг, которые должен знать каждый культурный человек. Каждая статья предваряется справкой о том, как быстро ее можно прочитать и сколько времени потребуется, чтобы прочитать оригинал.

Сюжет "Чайки" здесь.

"Чайку" будут играть по переводу известного французского литератора André Markowicz и Francoise Morvan (1996). 

Страничка сайта Le Préau о предстоящей постановке здесь.

П****ц (из театральной жизни Франции).

Сцена из спектакля.

Был на днях в театре. Смотрели пьесу Полин Саль (Pauline Sales) "Идут работы" (En travaux). (видеоклип в конце этой заметки)

В пьесе два персонажа. Андре (Антони Пупар), бригадир на стройке, типичный француз, довольный и устроенный. У него все налажено, жизнь катится сама собой. Второй персонаж – Светлана (Элен Вивиес), молодая женщина из Белоруссии, у которой, наоборот, все наперекосяк. Андре нанимает ее на стройку. По недоразумению – принимает ее за мужчину. 

Происходит столкновение характеров. Француз узнает много неожиданного о жизни и о себе. Заодно зрители узнают, если не знали, многое о Белоруссии. Что Чернобыль в Украине, а досталось белоруссам. Что там происходит с выборами. Что белорусские женщины не все сплошь блондинки с длинными ногами. Что там два языка – белорусский и русский.

В конце выясняется, что за Светланой охотятся ее знакомые из не самой симпатичной части общества.

Пьеса отличная, и смешная, и трагическая. 

Спектакль идет, разумеется, на французском. Но Элен Вивиес для аутентичности, вкрапляет русские слова (“да”, “нет”, “давай”) и выражения.

Вот на выражениях-то я и споткнулся. То есть не споткнулся, а подскочил. И продолжал подскакивать пока шло действие. 

Потому что откуда-то Вивиес нарыла наших матерных выражений и вставила в роль. Ей особенно пришелся "п***ц". 

Потом, после спектакля, как в нашем театре заведено, был небольшой коктейль. Я попытался объяснить Полин Саль и Элен про мат, про его ограниченную сферу употребления, про "п***ц", что он значит и как подкрадывается.

Но они меня заклевали – так это ж для правды жизни. И симпатичная молодая актриса Элен, меня этим п**цом – и так и этак. Я только краснел и уши закрывал – на смех француженкам.

Что еще хуже, на спектакль-то я пришел с сыном и дочерью, уже почти взрослыми, но все же. Русскому я их учил, мату – нет. Сам не пользуюсь и от других слышать не могу. А они тут же – ушки на макушку и стали требовать, что это такое и как правильно произносится. Насилу отбился.

В общем театральная жизнь у нас – это полный п***ц.

Для справки: наш город Вир вместе с кантоном - 12 тысяч населения. Зал театра Le Préau рассчитан на 620-740 зрителей. (Зал Театра на Таганке, например, на 500 человек.) Выставочный зал, в подвале кинотеатр с двумя залами. В театре (официально - Региональный центр драматического искусства) работают студии, всего на 300 человек – для детей, подростков и взрослых. В Le Préau около 40 постоянных работников - артистов, администраторов и технического персонала. Полин Саль – директор театра и автор многих пьес. За сезон дается 150-180 представленией. В 2011-2012-м давали спектакль по "Братьям Карамазовым", в прошлом - "Дядю Ваню". Годовой бюджет  – 1 600 000 евро (65,5 млн.рублей), из которых около трех четвертей поступает из бюджета региона и города. 

En travaux,

écrite et mise en scène par Pauline Sales, 

avec Hélène Viviès et Anthony Poupard. 

Une création du Théâtre du Préau, | Centre dramatique Régional de Vire.

Фамильное дерево "Жизни и судьбы" Гроссмана

"Фамильное древо" действующих лиц романа "Жизнь и судьба" Василия Гроссмана на сайте Би-би-си здесь, можно сгрузить в формате пдф.

Зарубежные читатели часто жалуются, что русские романы трудно читать из-за необычных имен многочисленных персонажей. Действительно, человек может быть назван по фамилии, имени, имени отчеству, просто по имени или просто по отчеству, к которым еще могут добавляться фамильярные или ласкательные суффиксы –  -ка, -еньк, -ечк, -ушк, -юшк. В исторических романах к этому добавляются еще и разнообразные титулы и формы обращения.

Бывает, что и в западных больших романах русскому читателю трудно разобраться в именах и титулах многочисленных персонажей.

В романе Василя Гроссмана "Жизнь и судьба" больше тысячи персонажей, за ними так же трудно следить, как и за действующими лицами в "Войне и мире".

Постановщики радиопьесы по роману на Радио-4 (Би-би-си) нашли такой выход из положения: на интернет-странице, посвященной радиоспектаклю, есть "карта" с рисованными портретами всех основных действующих лиц и линиями, показывающими их взаимоотношения. 

Один портрет у меня вызывает сомнения – главного действующего лица романа и радиопьесы физика Виктора Штрума. Постановщики почему-то решили дать ему бородку в "хемингуэеевском" стиле шестидесятых. С такой же бородой на фото и исполнитель роли Штрума Кеннет Брана. В сороковые годы, такие бородки мало кто носил. Конечно, был Калинин с его псевдокрестьянской бородой, был Курчатов с академической бородкой.  Штрума, зрелого человека, выросшего при советской власти, трудно представить с такой бородой.

Как нужно бороться за большую русскую литературу.

Я писал в "Тетрадках" (здесь), что огромный проект Би-би-си – постановка "Жизни и судьбы" Гроссмана давался не без боя. Из последней программы "Фидбек" ("Обратная связь"), посвященной реакции слушателей на радиопередачи корпорации,  выяснились и другие аппетитные детали.

Руководитель постановки Алисон Хинделл (это ей принадлежат слова "каждый образованный человек должен прочитать эту книгу") признается, что несмотря на знание русского языка и культуры, роман этот не читала. Ее буквально заставила познакомиться с книгой Гвинет Уильямс, контролер (руководитель) интеллектуального канала Би-би-си Радио-4. Прочитав роман, Алисон Хинделл сначала решила, что его невозможно переложить на язык драмы – 800 с лишним страниц, около тысячи персонажей от простых солдат и крестьян до Сталина и Гитлера. Но чем больше думала об этом, тем больше увлекалась идеей. 

Хинделл поймала в коридоре Би-би-си одного из самых влиятельных теле- и радиоведущих в корпорации Эндрю Марра, вручила экземпляр "Жизни и судьбы" и взяла с него обещание прочитать и проникнуться. Марр проникся, поддержал проект и на прошлой неделе провел 45-минутную передачу, целиком посвященную творчеству Гроссмана. Передача записывалась на встрече писателей, переводчиков и специалистов-русистов в Оксфордском университете.

Один из слушателей написал в Би-би-си: "Прослушал вашу программу и тут же пошел в магазин покупать эту книгу". 

Страничка интернета с программой трансляции "Жизни и судьбы" здесь.

Книга на русском здесь.

"Глазами Чехова". Очерк Гроссмана на Би-би-си.

Би-би-си открывает сезон Василия Гроссмана.

Сегодня на Радио 4 Би-би-си (литературно-публицистический канал, на английском) открывается сезон Василия Гроссмана.

В 19:45 по гринвичу Эллиот Ливи читает в переводе Джима Риордана сталинградский очерк Гроссмана "Глазами Чехова" об одном из самых результативных снайперов во время битвы на Волге. Анатолию Ивановичу Чехову было тогда 19 лет. За время снайперской войны Чехов убил 256 солдат и офицеров противника.

В одном из своих романов Константин Симонов отрицательно отзывается о снайперах: в общем бою убить – да, а так, чтобы целить в отдельного человека, охотиться за ним – нет, не понимаю. В опубликованной в годы войны повести Симонова "Дни и ночи" нет ни слова о снайперах. Для Гроссмана, проведшего много дней и ночей на передовой в Сталинграде, в том числе рядом с Чеховым, – снайперы были героями.

Позднее, под Киевом, Чехов был тяжело ранен, ему оторвало стопу. После войны он рассорился с властями на квартирной почве и долгое время, до 20-й годовщины Победы, оставался неизвестен.

Би-би-си в сентябре передаст также большую постановку по роману Гроссмана "Жизнь и судьба".

Очерк Гроссмана и биографию Анатолия Чехова читайте здесь.
  
О программе Би-би-си здесь. Слушать можно через интернетовский iPlayer, страничка передачи здесь. О радиоспектакле Би-би-си по роману "Жизнь и судьба" читайте здесь и здесь.

Мы и Элизабет Тейлор (1932-2011)

Элизабет Тейлор скончалась 23 марта.

Среди огромного множества ролей, сыгранных Элизабет Тейлор, всегда, конечно, будут называть Марту в фильме "Кто боится Вирджинии Вульф?" (линк к Амазону, 1966) по пьесе Эдварда Олби (1962).

Фильм в советские времена  широко не шел, но был известен критикам и любителям кино. А когда "Современник" в 1984 году поставил пьесу с Галиной Волчек, Гафтом и Мариной Неёловой, это вызвало шепоток: а что собственно они хотят сказать? С Тейлор и Бартоном тягаться? Или что-то своё выразить?

Конечно, своё – мотив неудачи, чего-то несостоявшегося, несовершенного, истеричной истрёпанности в поздние годы советского застоя был очень близок интеллигенции, – и в общественном, и в личном плане.

На друг друга орали, ругались, посуду били. А текста-то не было! В том же "Современнике" играли "Обыкновенную историю" по Гончарову с близкими мотивами. Волчек, Неёлова и Басилашвили очень похожую тему разыгрывали в  "Осеннем марафоне" по пьесе Александра Володина. Но такого надрыва, как у Олби там нет. В жизни – был, в литературе – нет.

Поэтому так помогли русской культурной жизни Лиз Тейлор и Ричард Бартон.

ПС: искал в интернете свободные видео этого спектакля, но так и не нашел. Если кто видел, дайте мне знать. На ДВД спектакль есть здесь. Радиоспектакль в аудио предлагают скачать здесь. Текст пьесы на русском (перевод Н.Волжиной) можно прочитать здесь.

Еще, на подъёме "необратимой" брежневской разрядки, Тейлор сыграла Фею в советско-американской постановке "Синяя птица" по Меттерлинку. Фильм получился постный, но как культурно-общественное событие знаменательный: показали, можем работать с американцами. Правда, там у главного актера-мужчины несварение желудка случилось от наших щей, бежал. Лиз Тейлор, Джейн Фонда и Ава Гарднер выдержали.

Вот клип из фильма:

Анни Жирардо (1931-2011)

Это небольшая дань памяти Анни Жирардо, скончавшейся 28 февраля. 

Для многих у нас именно она служила олицетворением чисто французского шарма, свободной женственности – без каких-либо голливудских примесей.

В этом отрывке из фильма "Журналист" (1967) Анни Жирардо в эпизодической роли играет саму себя – ведет идеологически насыщенную дискуссию с самим Герасимовым. 

А это музыкальная тема из шедшего в советском прокате фильма Клода Лелуша "Жить, чтобы жить" (Vivre pour vivre). Вместе с Жирардо играет Ив Монтан. 

“Касабланка” и Достоевский

Ингрид Бергман в "Касабланке"

“Касабланка” – один из самых знаменитых фильмов ХХ века, а сцена “дуэли песен”  – одна из самых известных в нем (кликните на фото, чтобы еще раз посмотреть). Немецкие офицеры победно распевают “Вахту на Рейне”, в ответ эмигранты и французские патриоты запевают “Марсельезу” – и топят в ее “демократических” звуках нацистский гимн. 

Я уже писал несколько раз в “Тетрадках” о неожиданных связях языка и образов Достоевского с современностью. Недавно наткнулся на совершенно невероятное, как сначала показалось, предположение, что этот эпизод в фильме, вышедшем в середине второй мировой войны, подсказан сценой из романа “Бесы”.

Предположение высказано в 2009 г. биологом доктором Джонатаном Чаббом из университета Данди, Шотландия, и опубликовано в датском журнале киноисследований “p.o.v” без дополнительных комментариев. Я не нашел дальнейших ссылок или исследований на эту тему, но предположение шотландского доктора мне кажется интересным и даже вполне правдоподобным.

 “Бесы” (1872 г.) были опубликованы на английском в переводе Констанс Гарнетт в 1913 г., когда события в России привлекали острое внимание в Европе, а борьба идей у нас сразу перекидывалась в споры на Западе. Книга быстро и прочно вошла в литературно-общественный обиход во всем мире. Можно не сомневаться, что участникам создания “Касабланки” – автору оригинальной пьесы, действие которой происходило в Марселе, и голливудским писателям-сценаристам и режиссерам – он был известен. Творческий коллектив “Касабланки” был одним из самых интернациональных в истории Голливуда. Он включал и русских эмигрантов.

Конечно, чтобы подтвердить предположение Дж.Чабба, нужно найти прямое свидетельство кого-либо из участников создания “Касабланки”. Пока этого нет, оно так и останется предположением.

“Бесы”, один из самых политических романов Достоевского, циркулирует во множестве переводов и регулярно переиздается. Он давно стал модельным анализом идейных источников большевизма и, в широком смысле, терроризма как метода достижения политических целей. В советский период по понятным причинам роману большого внимания не уделялось. Говорили о неприемлемости “нечаевщины”, но к себе, к своей истории примерить, конечно, было нельзя.

Сцена, связанная с “Касабланкой”, в пятой главе второй части “Бесов”. Лямшин делает музыкальную импровизацию на пошлый мотив “Августина”, вытесняющий “Марсельезу”. Это в романе символизирует победу Пруссии над Францией во франко-прусской войне 1870-1871 гг. В “Касабланке” революционный гимн берет реванш.

Вот этот отрывок:

Штучка на самом деле оказалась забавною, под смешным названием: "Франко-прусская война". Начиналась она грозными звуками Марсельезы:
"Qu'un sang impur abreuve nos sillons!"
Слышался напыщенный вызов, упоение будущими победами. Но вдруг, вместе с мастерски варьированными тактами гимна, где-то сбоку, внизу, в уголку, но очень близко, послышались гаденькие звуки Mein lieber Augustin. Марсельеза не замечает их, Марсельеза на высшей точке упоения своим величием; но Augustin укрепляется, Augustin все нахальнее, и вот такты Augustin как-то неожиданно начинают совпадать с тактами Марсельезы. Та начинает как бы сердиться; она замечает наконец Augustin, она хочет сбросить ее, отогнать как навязчивую ничтожную муху, но Mein lieber Augustin уцепилась крепко; она весела и самоуверенна; она радостна и нахальна; и Марсельеза как-то вдруг ужасно глупеет: она уже не скрывает, что раздражена и обижена; это вопли негодования, это слезы и клятвы с простертыми к провидению руками:
Pas un pouce de notre terrain, pas une pierre de nos forteresses!
Но она уже принуждена петь с Mein lieber Augustin в один такт. Ее звуки как-то глупейшим образом переходят в Augustin, она склоняется, погасает. Изредка лишь, прорывом, послышится опять: "qu'un sang impur...", но тотчас же преобидно перескочит в гаденький вальс. Она смиряется совершенно: это Жюль Фавр, рыдающий на груди Бисмарка и отдающий все, все... Но тут уже свирепеет и Augustin: слышатся сиплые звуки, чувствуется безмерно выпитое пиво, бешенство самохвальства, требования миллиардов, тонких сигар, шампанского и заложников; Augustin переходит в неистовый рев... Франко-прусская война оканчивается.

 А это Дадли Мур использует такой же прием – великолепно перемешивает Бетховена с музыкой задорной английской песенки о Гитлере, у которого кое-чего между ног не хватает (Hitler has only got one ball): 

Немеркнущий Жарр

30 марта 2009

Сегодня сообщили: умер Морис Жарр, автор знаменитой "темы Лары" из фильма Дэвида Линна "Доктор Живаго".

Живаго сам себя отстоял.
Его не запрещать надо было бы,
а премию дать за пропаганду русской культуры

Сейчас кажется невероятным, что и фильм, и эта замечательная мелодия долго, до конца холодной войны, оставались вне русского культурного поля. Вальс с пронзительной народной интонацией получил Оскара и стал одной из самых популярных мелодий 60-х.

У меня хранится виниловая пластинка "The best of 66" с темой Лары в десятке лучших мелодий. Родители привезли ее тайком из Америки. Я помню, мать меня взяла с собой посмотреть этот фильм в Нью-Йорке, несмотря на то, что его у нас нещадно ругали - в продолжение травли пастернаковского романа. Мои родители из послесталинского поколения, дети хрущевской оттепели - ХХ съезда и международного фестиваля молодежи. Это было последнее поколение, еще верившее в идеалы революции, но уже не верившее вождям и их запретам.

В одной из советских книжек об идеологической борьбе я читал, что фильм Линна на многие годы стал "знаменем антисоветизма". Еще в середине 80-х и у фильма, и у книги была репутация "запретной", опасной. Я помню, как на встрече читателей с одним крупным советским писателем нас всех поразило, когда он, как бы между делом, признался, что читал "Доктора Живаго" и не нашел в нем ничего антисоветского. Вскоре роман был напечатан в "Новом мире".

Между тем, от многих моих друзей и знакомых здесь на Западе я знаю другое: "Доктор Живаго" - с музыкой Жарра - создал немеркнущий романтический образ России - бескрайние, занесенные снегом просторы, сильные, глубоко чувствующие люди, способные противостоять превратностям политической истории. Даже костюмы из фильма, далекие от того, что на самом деле носили у нас, создали модный "русский стиль" на западе. Кажется, именно с того времени, сапожки стали непременным атрибутом женского гардероба.

Конечно, были фильмы о России лучше, глубже, красивее.
Наверное, картина Линна сделалась блокбастером благодаря скандальным событиям вокруг романа Бориса Пастернака, использовавнным в холодной войне.
Но парадокс в том, что "Доктор Живаго", во многом благодаря музыке Мориса Жарра, стал, как теперь говорят, "иконическим". Живаго сам себя отстоял от "рыцарей холодной войны". Никому дела не было до политического фона событий, но всем запомнилось - снега, купола-луковки - и романтическая музыка. Не запрещать надо было бы, а премию дать за пропаганду русской культуры...

Кампания критики вокруг романа "Доктор Живаго" была отвратительной. "Я, конечно, Пастернака не читал, но осуждаю решительно..." Это же в поговорку вошло. По Би-би-си недавно (декабрь 2007 г.) передавали радиопьесу, посвященную 50-летию выхода "Доктора Живаго" на Западе. События происходят в Москве, действующие лица - Пастернак, его семья, Хрущев, Сурков. Замечательно показано, как писательские интриганы втянули Хрущева в травлю Пастернака, просто потому что испытывали личную неприязнь к нему, к его таланту. В финальной сцене Хрущев, понявший, наконец, что его в очередной раз подставили - выставили бескультурным дурачком перед Западом, кричит на Суркова: "Это всего-навсего роман, а вы мне что тут за свистопляску устроили!" и бьет его, попискивающего "Никита Сергеевич, не надо!", кулаками наотмашь. Пьеса основана на воспоминаниях очевидцев и участников событий.