Колян меня замучил вопросами про московские протесты — и гонконговские.
Он своими голубыми глазами успевает прочитать все газеты — все три! Пока ждет компании для по второй. Потому что он публичный философ (ссылка), кафе-фило не хухры-мухры, не локальный пьянчужка какой-нибудь.
Сегодня у него такой вопрос встал — как это может быть, что в Москве три с половиной тысячи демонстрантов и полторы тысячи арестованных (задержанных), а в Гонконге более миллиона демонстрантов, но арестованы только 8 (прописью: восемь) человек?
Expliquez-moi, ami fidèle, comment cela s'est-il produit ?
Честно, не знаю, Колян. Москва — столица, больше секьюрити. Тут меня осенило потыкать в википедию. — И потом, — говорю,— это позавчера восемь арестовали, а протестантов было тогда всего 3 400. (ссылка на вики)
Не может быть! — говорит Colin. — То есть ровно столько же, сколько в Москве? А арестовали восемь?
Эээ!
Вопрос остался, но тут нам Линда принесла по второй и я замурлыкал “прекрасную маркизу”. На Коляна она всегда безотказно действует.
Вот эта, по-французски “ту ва тре бьян, мадама ля маркиза”, а по-русски “все хорошо, прекрасная маркиза” —
Тетрадки предлагают вниманию читателей несколько наблюдений профессора А.Портанского, участвовавшего во вторых Примаковских чтениях в Москве 29-30 июня. Заметка перепечатывается из Политком.ру (ссылка в конце публикации).
На минувшей неделе в Москве в Центре международной торговли прошли вторые Примаковские чтения. Помимо наших видных исследователей в сферах экономики, международных отношений и безопасности, в них приняли участие их коллеги не менее, чем из двух десятков стран. В повестке чтений – острейшие проблемы современного мира: отношения Россия-США и Россия-ЕС, Экономический пояс шелкового пути, украинский кризис, новая технологическая революция.
С приветствием к участникам Примаковских чтений обратился Президент России Владимир Путин. Приветствие было зачитано помощником Президента Ю.В.Ушаковым.
К открытию Примаковских чтений Центр стратегических разработок (ЦСР) и Российский совет по международным делам (РСМД) представили совместный доклад «Тезисы по внешней политике и позиционированию России в мире». Задача России — не допустить новой «эпохи крайностей», способствовать созданию «комфортной, управляемой международной среды без ограничительных линий, конфликтов и расколов». Такова главная идея «Тезисов».
Отставание российской экономики и институтов управления от ведущих государств мира – главная угроза для нашей страны, подчеркнуто в документе. Согласно оценкам экспертов, эта угроза многократно является более опасной для России и ее целостности, нежели те потенциальные военные угрозы, от которых страна давно и надежно защищена, и крайне сужает набор инструментов ее внешней политики. Это, в частности, означает, что партнерство со многими странами сдерживается структурой российской экономики, ограниченностью ее экспорта.
«Обозначенные нами самими цели удвоения несырьевого экспорта за шесть лет и его увеличения в четыре раза за 15 лет невыполнимы в принципе без снятия санкций и улучшения наших отношений с Западом»
Если и дальше продолжать игнорировать эту угрозу, страна и ее внешняя политика могут оказаться на развилке двух дальнейших сценариев, при этом оба будут катастрофическими: либо самоизоляция страны, милитаризация хозяйства и общества, жесткая централизация на фоне вовлечения во все новые конфликты, либо спонтанное отступление и сдача позиций под влиянием обострения внутренних проблем. Чтобы избежать подобных сценариев, необходимо менять характер отношений с Западом, переходить от конфронтации к взаимовыгодному сотрудничеству. В связи с этим некоторые участники Примаковских чтений отмечали, что говорить о каком-либо принципиальном «повороте на Восток» бессмысленно, ибо вся российская промышленная, экспортная и транспортная инфраструктура давно адаптированы к сотрудничеству с Европой. Что же касается самого этого лозунга, то он скорее был сиюминутной реакцией на западные санкции, нежели стратегией.
Порой для улучшений отношений между двумя противостоящими сторонами используются посредники. Таковым для нас в последние годы является бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, который прибыл в Москву, был принят в Кремле президентом Владимиром Путиным и затем выступил на Примаковских чтениях в компании нашего главы МИД Сергея Лаврова.
В Москве любят принимать Генри Киссинджера, что вообще-то вовсе неудивительно. Ветеран дипломатии, инициатор и непосредственный участник политики разрядки между США и СССР в 1969 – 1977 гг., автор размораживания отношений США с Китаем, лауреат Нобелевской премии мира 1973 г. за вклад в прекращение войны во Вьетнаме, наконец, лидер рейтинга 100 ведущих интеллектуалов мира по количеству упоминаний в СМИ в 2001 году – этот неполный послужной список Киссинджера притягивает и сегодня к его персоне многих сильных мира сего. (википедия о Киссинджере)
Однако у нынешнего российского руководства существует и своя особая симпатия, и тяга к общению с Киссинджером. Ибо 94-летний бывший госсекретарь демонстрирует внешне вполне лояльное отношение к России и воспринимается у нас прежде всего как непосредственный свидетель и участник событий мирового масштаба последней трети прошлого века, в которых ключевыми и, главное, равными участниками выступали Вашингтон и Москва. Поэтому общение с Генри (как запросто обращается к нему С.Лавров) создает для наших лидеров приятную иллюзию перенесения атмосферы прежнего диалога двух сверхдержав в день сегодняшний. А вдруг уважаемый доктор Киссинджер, вернувшись домой, сможет распространить эту иллюзию в Белом доме в беседе с Трампом?
Разумеется, такое невозможно. И тот же Сергей Лавров это понимает, однако сила иллюзии продолжает заслонять реальность. После выступления министра на чтениях ему был задан вопрос нашим известным академиком РАН относительно признаков улучшения отношений между США и Китаем и возможных последствий этого для России. Отвечая, Лавров выразил скептицизм касательно перспектив отношений двух крупнейших держав, упомянув при этом не без иронии термин «Химерика» (Китай + Америка – А.П.), который, по его мнению, ничего серьезного не содержит. После этого глава нашей дипломатии обрисовал ту перспективу, которая видится лично ему: в недалеком будущем, полагает министр, в мире будут господствовать три самые мощные державы – США, Россия и Китай.
Этот ответ вызвал, однако, у многих в зале сдержанно-скептическую реакцию, и понятно, по какой причине. На предыдущих ноябрьских 2016 года чтениях одним из ярких запомнившихся эпизодов было выступление индийского исследователя Самира Сарана. Россия, сказал он, в частности, является самым важным игроком с военной и политической точки зрения, но не в экономическом плане. И никто не собирается создавать новые правила, чтобы «вставить» Россию, так сказать, в рынки. Так что, Россия с ее ВВП размером 1,5 трлн. долл. как бы не существует…Энергопотоков и «цифровых» потоков недостаточно. Нам нужно каким-то образом сделать Россию важным субъектом в этой игре, заключил С.Саран. К сожалению, не все наши ответственные лица способны воспринимать эту реальность. А претендовать на господство в сегодняшнем и особенно завтрашнем мире, не имея надежной экономической опоры, более чем наивно.
Выступивший под занавес Примаковских чтений руководитель Центра стратегических разработок Алексей Кудрин как раз продемонстрировал глубокое понимание этой реальности и сегодняшних императивов для России и ее экономики. В мире идет третья волна глобализации, отметил он. Сегодня 60% российских экспортеров используют импортные составляющие, что как раз является характерной чертой современного этапа глобализации. И, кстати, в этом смысле наше увлечение политикой импортозамещения выглядит, мягко говоря, несколько чрезмерным.
Перед российскими предприятиями стоит задача дальнейшего встраивания в глобальные цепочки стоимости, без которого не выбраться из нынешнего глубокого технологического отставания – на Россию нынче приходится лишь 0,25% мировой продукции высоких технологий, и наша цель, которую трудно назвать амбициозной, достичь 1% к 2035 г. Если же мы не сможем успевать за мировыми трендами, то будем все менее интересны для партнеров, пострадает и весьма серьезно наша обороноспособность, будет происходить дальнейшее понижение уровня жизни населения.
По-прежнему стоит настоятельная задача реформы госуправления – с нынешними институтами двигаться вперед невозможно. Обозначенные нами самими цели удвоения несырьевого экспорта за шесть лет и его увеличения в четыре раза за 15 лет невыполнимы в принципе без снятия санкций и улучшения наших отношений с Западом, подчеркнул Кудрин.
Если и когда все эти цели будут достигнуты и задачи решены, наверное, можно будет вернуться к проектам Сергея Лаврова, предполагающим доминирование в мире трех держав – США, Китая и России.
__________
Алексей Портанский – профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН.
Транскрипт выступления Сергея Лаврова с ответами на вопросы из аудитории опубликован на сайте МИД РФ здесь.
Эта публикация ("Ностальгия по разрядке: почему в Москве любят принимать Киссинджера", 3 июля 2017 г.) перепечатывается с сайта Политком.ру.
Магнитуда “панамских бумаг” превосходит последствия утечек WikiLeaks. Немецкая газета Süddeutsche Zeitung, с которой началось громкое расследование, называет его Das Leak, то есть Утечка с большой буквы.
Еще больше ста лет назад “панама” стала нарицательным для крупного мошенничества с элементами коррупции на государственном уровне. В 1880-х французская панамская компания набрала денег на строительство Панамского канала, да так и лопнула. Панама 2.0 — это терабайты электронных документов панамской компании Mossack Fonseca, 11 млн. документов, более 200 тыс. компаний-ракушек с фиктивными директорами, замешаны 140 политиков и видных общественных деятелей, 12 бывших и действующих глав государств и правительств, деятели FIFA. Географически — охватывает весь мир.
В России многие восприняли разразившийся скандал как очередную “информационную атаку” на кремлевское руководство. Что же, раз информационная война, на нее все можно списать. Как говорится, когда объявлена война, первой её жертвой становится правда.
Между тем, президент Путин возникает в новой “панаме” косвенно, в связи с появлением в документах персонажей, известных как его знакомые или друзья, включая виолончелиста Сергея Ролдугина. Прямо же замешаны оказались, например, президент Украины Петро Порошенко, премьер-министр Исландии Сигмюндюр Гюннлёйгссон, король Саудовской Аравии Салман, президент Аргентины Маурисио Макри. Через близких родственников замешаны товарищ Си Цзиньпин, президент Китая, ведущий кампанию против коррупции, премьер-министр Англии Дэвид Кэмерон, отец которого создал через Панаму офшорные структуры на Багамах, и еще 60 .
Кэмерону приходится сейчас вовсю отдуваться, политическая судьба исландского премьера висит на волоске, ему, вероятно придется уйти в отставку. Исландия может кому-то казаться маленькой незначительной страной на севере холодной Атлантики. Однако в нынешних обстоятельствах много иронии. Премьер Гюннлёйгссон пришел к власти на волне недовольства последствиями финансового кризиса, больно ударившего по стране, в которой многие видели “тигра” новой, цифровой глобальной экономики. Он же приостановил вступление Исландии в ЕС.
Финансовый кризис 2007-2008 годов начался в США с краха ипотечных спекулянтов со смешными названиями Fannie Mae and Freddie Mac. Пока в Европе смеялись, он быстро разросся до мировых масштабов и ударил по новым финансовым “тиграм”, а через них и по всему ЕС. Оказалось, что многие в Англии и других странах Европы вкладывали деньги, в том числе и государственные, в исландские банки. Соблазн обещанных высоких процентов оказался слишком велик, а крах дутого бума “карфагеном” [ЛИНК К СТАРИКУ] ]прошелся по всей Европе. И вот теперь, оказывается, веревочке еще долго виться.
Значение панамы 2.0 в целом позитивное — жуликов надо разоблачать, олигархам всех стран не давать прятаться. И Путин требует деофшоризации, и другие лидеры говорят, что увод денег от налогов — это, даже если когда не вполне незаконно, все равно аморально и неправильно. Важно, чтобы не осталось без серьезных последствий, не замотали в спорах и оправданиях.
В истории расследования новой “панамы” есть одна символическая, даже забавная деталь. Охват, объём Das Leak немецким журналистам сразу стал ясен. Неподъемное взял на себя Международный консорциум журналистов-расследователей — International Consortium of Investigative Journalists (ICIJ). У него есть свой сайт [ЛИНК] и страница в Facebook [линк]. А автор утечки остается неизвестным, анонимом. При первом контакте с Süddeutsche Zeitung лицо назвалось John Doe. [ЛИНК]
Кто ж такой этот Джон Доу? Это не просто взятое наугад вымышленное имя, это такой юридический и патологоанатомический термин для обозначения анонима. Англо-русский юридический словарь помечает его “устаревшее, нарицательное обозначение стороны в судебном процессе”. Так еще называют неопознанный труп или тяжелого пациента в больнице, имя которого не установлено.
“Джон Доу” впервые возник в Англии, даже стишок-сатира есть, но сейчас термин больше употребляется в США и Канаде. Оксфордский словарь так и помечает: N. Amer. Law, то есть из северо-американской юридической лексики.
В британской практике еще есть тип судебного запрета — John Doe injunction. Это такой удивительный инструмент, когда по суду неизвестному на момент решения лицу, Джону Доу, запрещается раскрывать имеющуюся у него информацию. Как волшебная палочка: заткни того, не знаю кого, не публикуй того, не знаю чего. Прием старинный, был полузабыт, с 1852 года до нашего времени не применялся. О нем вспомнили лишь в 2005, причем не кто-то, а въедливые юристы Дж.К.Роулинг, когда некто попытался продать украденные главы из очередной, еще не опубликованной книги о Гарри Поттере.
В случае с панамским Джоном Доу случай вряд ли применим: речь идет не о коммерческом ущербе, а об общественном. Да и файл не воробей — вылетит, не поймаешь. Эта заметка опубликована также (5 апреля 2016) в моей колонке "Как в Европе" на портале BFM.ru. Тексты могут отличаться. Если вы редактор издания и хотели бы заказать авторам "Тетрадок" близкий по тематике и стилю материал, свяжитесь с издателем А.Аничкиным через блог. В этом видео американка Наташа Дель Торо за пять минут учреждает компанию невидимку для своей кошки Суки. Никаких документов не требуется, гонорар 249 долларов, имя настоящего владельца нигде не проявляется. (нб: имя или кличка Суки японского происхождения, значит "любимица".)
В Англию на этой неделе совершил государственный визит глава КНР Си Цзиньпинь. Председателя и генсека принимали по полной — красный ковер, почетный караул, артиллерийский салют, выступление в парламенте, банкет с королевой и пинта пива вместе с премьер-министром Кэмероном в его любимом пабе.
Визит вызвал много энтузиазма и столько же вопросов, даже очень жесткой критики.
В ходе визита товарища Си подписаны соглашения или меморандумы о намерениях на общую сумму 30 млрд. фунтов, включая проект строительства трех атомных электростанций с участием Китая и Франции. Британию поразил китайский ажиотаж, или, скажем, “китайский синдром”.
Кто не помнит, выражение “китайский синдром” стало популярным в 1970-е. Тогда, после аварии на американской АЭС Three Mile Island распространились опасения по поводу безопасности атомной энергии, а фильм “China Syndrome”, вышедший на экраны США буквально за несколько дней до аварии, ввел фразу в популярный оборот. До Чернобыля было еще далеко. Собственно “синдром” этот означает дыру, которой расплав реактора якобы может пробурить насквозь всю Землю-матушку — и выйти на другой стороне планеты. Из Америки — прямо в Китай.
Для “зеленых” по всему миру атомная энергия надолго стала самым злым жупелом. Сейчас времена изменились и на мирный атом смотрят по-другому — как на источник чистой энергии, не влияющий на глобальное потепление. Остановленные атомные проекты снова стали актуальными. Вернулась к ним, после долгих споров, и Англия. Но долгосрочное финансирование? Инженерия, технологии, переработка отходов, безопасность? Оказалось, за этим теперь нужно обращаться к иностранцам, к французам и китайцам.
Минуточку! Сразу раздались голоса: как Китаю, почему Китаю? Это коммунистическому Китаю отдавать нашу атомную энергетику? А что если они возьмут и отключат? Позвольте, а как же права человека, сотни правозащитников за решеткой или в изгнании? Как же демократия в Гонконге? Тайвань? Как же Корея, конфликтные ситуации с союзниками или не вполне союзниками, но союзниками союзников на Дальнем Востоке? И потом, коррупция и вмешательство китайских государственных структур в дела бизнеса, недорасследованные странные дела, в том числе и случаи гибели британских бизнесменов в Китае? Все это забыть ради китайских инвестиций?
Британские лидеры оправдываются: представить себе ситуацию, при которой Китай решил бы “отключить” Англию от электричества практически невозможно. “Уступки” в области прав человека — это не одни наши уступки, это и сдерживающий фактор в отношении китайских властей. Собственно, генсек Си в обтекаемых формулировках сказал на пресс-конференции в Лондоне, что, мол, с правами все будет окей. Ага, как же, сказали его противники.
Да, гигантский китайский размах, свободные деньги для инвестиций — более триллиона долларов валютных резервов — многим туманят головы. Но и многие возражают в Англии против “прогибания” перед Китаем.
И все же, есть несколько общих вопросов. Их хотелось бы обозначить.
Первое. При всех различиях политического и экономического устройства, есть общее в глобальном соперничестве “либеральной” и “государственной” моделей. Условно можно сказать, что в Англии и США господствует либеральная модель — чем меньше участие государства в экономике, тем это для нее лучше. В России и Китае, наоборот, государственное влияние, даже вмешательство в экономику велико. Где-то между стоят такие, например, страны, как Франция и Норвегия, где правительство оставляет за собой если не командные высоты, то ключевые позиции в ведущих отраслях экономики. Этим объясняется успех Норвегии в управлении нефтегазовым сектором, а во Франции — авиакосмической промышленностью, да и той же атомной энергетикой. Глобальное жюри еще не вынесло решения, какая модель лучше.
Второй момент. Америку и Англию связывают давние “особые отношения”, так называемый special relationship. При том, что американо-китайские отношения в азиатско-тихоокеанском регионе развиваются по конфликтной траектории, как нынешние вальсирования британского льва с китайским драконом скажутся на общем глобальном раскладе? США только что, в октябре этого года, после нескольких лет трудных переговоров запустили некое подобие “Общего рынка” для азиатско-тихоокеанского региона — Trans-Pacific Partnership (TPP) с участием Японии, Австралии и Вьетнама, но без Китая.
Ряд комментаторов расценил это событие как образование некоей антикитайской экономической коалиции. Китай еше раньше, в нынешнем же году, запустил Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ или по английской аббревиатуре AIIV). Что многими было расценено как попытка создать противовес Всемирному банку, где доминируют США. Англия вошла в число стран-учредителей.
Так что получается? Англия и Америка тоже на конфликтной траектории? Или это, наоборот, такой согласованный глобальный маневр, чтобы Китай отвлечь от конфронтации, переключить на Европу через Великобританию? Популярная на Западе идея, что “вовлечение”, а не конфронтация дадут лучшие, более благоприятные результаты для улучшения глобальной атмосферы сотрудничества, урегулирования споров через переговоры, а не споры, — это идея не исчезала. С 1980-х и чуть ли не до начала украинского конфликта она во многом верховодила в действиях Запада и особенно Европы в отношениях с Россией. С Россией, при всех оговорках, лучше продолжать дела. Будет бизнес — с правами и всем остальным, демократическим, как-нибудь утрясется. Украинский конфликт это отношение изменил, если не совсем похоронил.
И здесь, конечно, возникает третий момент: где в этом раскладе оказывается Россия. Вопрос, почему не с Россией заключают контракты на атомные электростанции (у нас же передовая ядерная энергетика?), в голову даже как-то не приходит на фоне нынешних событий. Зато приходит множество других вопросов. О нашем стратегическом разворачивании на Восток много говорят. И на двусторонней, российско-китайской основе, и в рамках БРИКС. Но какова реальная картина? В крупнейших углеводородных проектах “Сила Сибири” и “Ямал СПГ” (стоимость до 27 млрд. долларов) остается немало неясного как с финансированием, так и с перспективной рентабельностью, или даже возможной убыточностью, с поправкой на нефтегазовые цены. Китайские инвестиции в России упали, да и сама экономика КНР то ли глобально забуксовала, то ли переориентировалась внутрь страны. Об этом еще спорят.
Во всяком случае, за первую половину 2015 года объем китайских инвестиций в России упал на 25%. На четверть! За семь месяцев этого года — на 20%. Это не обычные в мировой практике доли процента или несколько процентов. Это больше похоже на крушение.
Может, пока мы переориентируемся на Восток, Восток потихоньку переориентируется на Запад? А?
Эта заметка опубликована также в моей колонке "Как в Европе" на портале BFM.ru. Тексты могут несколько отличаться. В этом видео Кэмерон и Си заходят в паб попить пива.
Вето — это хуже ошибки. (Россия 29-го июля наложила вето на проект резолюции СБ ООН о создании международного трибунала для расследования сбития малайзийского боинга)
Это еще и провал дипломатии. Проекты резолюций просто так не появляются, дипломаты о них знают и согласовывают заранее взаимоприемлемые тексты. Если дошло до голосования, значит на предварительных консультациях был тупик. Это, собственно, признал и представитель РФ в ООН Виталий Чуркин. Он отметил, что авторы проекта резолюции "отказались действовать в духе сотрудничества во время предварительных обсуждений (см. сообщение ТАСС).
Второе, вето — это по существу признание себя стороной конфликта. Если самолет не наш, наших там нет, Бука не было и он не наш, воздушное пространство не наше, территория не наша, то чего ж бояться?
Третье, серьезный провал - Китай. С начала этого века Китай и РФ вместе вето накладывали в СБ ООН шесть раз. РФ в общей сложности — 11 (включая последнее, по резолюции о создании международного трибунала). Китай с 1999 года ни разу самостоятельно ничего в СБ не ветировал. Вето — это тяжелая артиллерия, если вообще не ядерное оружие в дипломатии. Абстенция, конечно, не значит, что против РФ, но все-таки отказ в поддержке. Да, для сравнения, США ветировали резолюции СБ в этом веке 11 раз (в основном по Ближнему Востоку). Все одиннадцать раз в одиночку. Четвертое, а кто это придумал запретить голландские тюльпаны накануне голосования, практически в годовщину сбития боинга?
Сегодня, 30 мая, 200 лет со дня рождения Михаила Бакунина, оригинальнейшего русского мыслителя и революционера-анархиста, соперника Маркса в первом Интернационале. Имя Бакунина было выбито на "романовском" обелиске в Александровском саду в 1918 году.
Вот несколько цитат.
Народная палка.
Деспотизм не бывает так страшен и так силён, как тогда, когда он опирается на мнимое народное представительство мнимой народной воли. Народу отнюдь не будет легче, если палка, которой его будут бить, будет называться палкой народной.
Россия и Запад.
...я думаю, что русский человек лучше, добрее, шире душой, чем западный; но на Западе против зла есть лекарства: публичность, общественное мнение, наконец свобода, облагораживающая и возвышающая всякого человека.
Это лекарство не существует в России. Западная Европа потому иногда кажется хуже, что в ней всякое зло выходит наружу, мало что остается тайным. В России же все болезни входят во-внутрь, съедают самый внутренний состав общественного организма. В России главный двигатель--страх, а страх убивает всякую жизнь, всякий ум, всякое благородное движение души. Трудно и тяжело жить в России человеку, любящему правду, человеку, любящему ближнего, уважающему равно во всех людях достоинство и независимость бессмертной души, человеку, терпящему одним словом не только от притеснений, которых он сам бывает жертва, но и от притеснений, падающих на соседа!
Россия и Китай.
Будет ли какая нибудь возможность остановить вторжение китайских масс, которые не только наводнят всю Сибирь, включая новые владения наши в центральной Азии, но перевалят и через Урал к самой Волге?
Такова опасность, грозящая нам чуть ли не неизбежно со стороны востока.
Умер Бакунин в Берне. На похоронах, как говорят, ни одного русского не было.
.jpg){kind=link}